Стивен кивнул.

– Их.

Я сделала глубокий вдох и очень медленно выдохнула.

– Ты помнишь что-нибудь особенное или характерное, что помогло бы опознать их?

– Духи, похожие на гардении, и тошнотворный запах.

Здорово, подумала я, это принесет пользу.

Он взглянул на меня прямо, и его глаза внезапно омрачились не только болью. Я поняла, что они омрачены опытом. Это простиралось дальше изнурения, как будто Натаниель заглянул в самые низкие круги ада. Он выжил, чтобы рассказать об этом, но он не совсем остался в мире живых, не полностью исцелился.

– Я помню духи. Я узнаю их, если снова почувствую.

– Хорошо, Натаниель, хорошо. – В глубине ужасной пустоты его глаз была паника. Он был испуган, невероятно испуган. Я погладила его руку, и когда его пальцы обвились вокруг моих, я сжала ее. – Никто никогда не причинит тебе подобного вреда, Натаниель. Я тебе обещаю.

– Ты будешь заботиться обо мне? – Он посмотрел на меня, и в его глазах была нужда такая дикая, такая примитивная, что я пообещала бы ему что угодно, лишь бы исчезло это выражение.

– Да, я буду заботиться о тебе.

Все его тело расслабилось. Напряжение вылилось из него, как вода из треснувшей чашки. Я почувствовала, как оно стекло по его руке в пальцы и в меня, будто выброс энергии. Это заставило меня подскочить, но я не отодвинулась.

Он улыбнулся мне, отклонившись на подушки. Он выглядел немного лучше, более сильным.

Я медленно отняла у него мою руку, и он позволил мне это сделать. Прекрасно. Я обернулась к остальным.

– Вам всем нужно убраться отсюда.

– Я уже мог бы пойти домой, – сказал Стивен, – но Натаниеля все еще нельзя перемещать.

– Я не доверяю здешним полицейским, без меня в качестве буфера.

– Пэджетт очень боится нас, – заметил Тэдди.

Я кивнула.

– Я знаю.

– Напои меня, – сказал Натаниель. – Дай мне твою силу, и я пойду с вами.

Я нахмурилась на него, затем снова посмотрела на Стивена.

– Он не всерьез предлагает, чтобы я открыла для него вену, не так ли?

– Ричард мог бы это сделать, – сказал Стивен.

– Ричард не мог бы напоить одного из леопардов, – возразила Лоррейн, – только нас.

– Райна могла бы затрахать его до выздоровления, – заметил Кевин.

Этим он заработал мой долгий пристальный взгляд.

– О чем это ты говоришь?

– Райна могла делиться энергией, не разделяя кровь, – пояснил он. Его лицо отражало одновременно и отвращение, и вожделение, как будто он наслаждался некоторыми из шоу Райны вопреки себе. – Она водила руками по тебе, а потом по ее собственному телу. Это всегда заканчивалось трахом. Чем сильнее были раны, тем больше ей это нравилось, но когда она кончала, ты был здоров.

Я повернулась к Стивену, потому что я не верила этому. Он кивнул.

– Я видел, как она делает это.

– Вы же не предлагаете ей… – Лоррейн не закончила ужасную мысль, но я была с ней согласна.

– Я не вскрою вену, и уж конечно, я не собираюсь заниматься с ним сексом.

– Ты не хочешь меня. – Голос Натаниеля был полон слез и страдания.

– В этом нет ничего личного, – сказала я. – Я просто не увлекаюсь случайным сексом. – Вся эта беседа была слишком странной даже для меня.

– Тогда Натаниель должен остаться здесь по крайней мере еще на сутки, – сказал Кевин. Он перекатывал сигарету в пальцах, говоря это.

Стивен кивнул.

– Так сказал доктор. Мы спросили, когда он говорил мне, что я могу идти домой сегодня же.

– Не бросай меня, Стивен. – Натаниель потянулся в пространство между ними, как будто мог бы коснуться его.

– Я не брошу тебя одного, Натаниель, без кого-то, кто мог бы позаботиться о тебе.

Тэдди заговорил:

– Одно то, что это кончалось сексом с Райной, не значит, что это должно заканчиваться таким же образом.

Все мы воззрились на него.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Кевин.

– Все кончалось сексом для Райны. Но исцеляло прикосновение. Я думаю, что мои раны были залечены прежде, чем мы перешли к остальному. – Только слышать, как он говорит что-то такое, имея шестидесятидюймовую грудь из чистых мускулов, заставляло мои мозги плавиться. Это было все равно, что обнаружить, что ваш лабрадор-ретривер заговорил. Вы просто не ожидали встретить мозги в такой большой упаковке.

Кевин пожал плечами.

– Ну, не знаю. Все, что я знаю – она излечила меня. Я не помню, когда мне стало лучше. Я помню только ее.

– Есть ли в этой комнате кто-то, кто не спал с Райной? – спросила я.

Единственный человек, кто поднял руку, была Лоррейн, но, зная Райну, даже это было спорно.

– Боже мой.

– Я думаю, что Анита могла бы излечить его без секса, только обнаженной кожей, – сказал Тэдди.

Я начала говорить «нет», затем вспомнила обмен энергией с Жан-Клодом. Обнаженная кожа там тоже была важным условием. Возможно, это было то же самое.

– Райна казалась уставшей после исцеления?

Все мужчины покачали головами. По общему согласию, это, казалось, возбуждало ее, а не ослабляло. Конечно, это была Райна, а она была необычным щеночком даже для вервольфа.

Я не хотела оставлять здесь Натаниеля, даже с вервольфами в качестве охраны. Я не доверяла Пэджетту.

Кроме того, не было никакой гарантии, что фанатики, кто бы они ни были, не попытаются организовать еще одно нападение. Или нам всем надо было уходить, или всем оставаться. Мне нужно было посетить еще кучу мест преступлений. Я не могла просидеть здесь весь проклятый день.

– Ладно, давайте попробуем, но у меня нет ни малейшего представления, с чего начать.

Натаниель снова устроился в подушках с чем-то вроде ожидающей улыбки на лице. Как у ребенка, который ждет обещанное мороженое. Проблема в том, что мороженым была я.

Глава 37

Кевин поставил стул под ручку двери, и мы были настолько в безопасности, насколько это было возможно. Я сказала Смиту, который стоял теперь по ту сторону двери, что мне нужно во всем разобраться, и меня оставили в покое. Меня считали детективом, так что копы будут ждать снаружи.

Единственной проблемой был Пэджетт. Он остался бы из одного желания утвердить пошатнувшееся эго. Я наполовину ждала, что он попробует вмешаться. Единственным, что могло уберечь нас от него, был факт, что он захотел бы взломать дверь только в том случае, если ощутит, чем мы занимаемся, а он не хотел признавать своих способностей.

Я встала у кровати. Натаниель смотрел на меня снизу вверх, взглядом настолько доверчивым, что это заставляло меня нервничать. Я отвернулась и обнаружила, что все остальные тоже глядят на меня.

– Ну, парни, что теперь? Я никогда даже не видела, как это делается.

Они все обменялись взглядами. Стивен сказал:

– Я не знаю, сможем ли мы объяснить это тебе.

Я кивнула.

– Я знаю, с магией всегда так. У тебя либо получается, либо нет.

– А это магия? – спросил Тэдди. – Или просто психическая способность?

– Я не уверена, что есть разница, – сказала я. – Иногда я думаю, что единственное различие – то, что психическая способность – это что-то, что делаешь, не задумываясь, а магия требует специального ритуала, чтобы включить твои силы.

– Ты с таким дерьмом больше имела дела, чем мы, – сказал Кевин. – Мы просто вервольфы, а не ведьмы.

– Я не ведьма. Я – некромант.

Он пожал плечами.

– По мне – так одна дрянь.

Он снова сел на стул, с которого начал было вставать, и раздавил сигарету в руке, как будто она была окурком, а его ладонь – пепельницей. Он нахмурился на меня. Я знала его не достаточно хорошо, чтобы судить уверенно, но он, казалось, нервничал.

Я тоже. Я знала только два способа высвободить энергию: ритуал или секс. Секс занимал место ритуала, когда я была с Жан-Клодом или Ричардом. Но у меня не было никаких связей с Натаниелем.

Никаких меток, никаких эмоций, ничего. Я не была его leoparde lionne на самом деле. Это все было ложью. Я ничего не могла сделать без определенного чувства к нему. Жалости было не достаточно.