Я отстранилась от него.

– Я думала, ты девочками не увлекаешься.

– Не увлекаюсь, – он стоял и смотрел на меня, – твоя сила просто удивительна.

Его рука мелькнула у меня перед глазами слишком быстро, чтобы разглядеть движение, слишком быстро, чтобы успеть среагировать. Он захватил в горсть мои волосы, и его глаза, глаза Вилли, встретились с моими.

На этот раз я защищала себя, была готова к этому, но сердце все равно ушло в пятки. Я ждала, что та же холодная тьма поглотит меня. Но ничего не происходило. Мы так и стояли, всего в дюйме друг от друга, и его глаза были просто глазами. Я чувствовала, как его сила бьется и марширует по руке строем ледяных пальчиков, но этого было не достаточно.

Он взял ладонями мое лицо, как будто мы собирались целоваться. Наши лица были так близко, что его слова показались очень интимными, хотя и не были такими:

– Я могу использовать свой взгляд против тебя, Анита, но это будет трата моей силы, о которой я могу пожалеть еще до восхода. Ты уже дважды ранила сегодня Лив. Я исцеляю ее, но это тоже требует силы.

Он отступил от меня, обнимая себя за плечи, словно у него на руках осталось что-то большее, чем просто ощущение прикосновения кожи. Ему понадобилось всего три скользящих шага, чтобы оказаться лицом к лицу с Жан-Клодом.

– Ее сила пьянит. То, что надо, чтобы обернуть вокруг твоей холодной кожи, и навечно согреть твое сердце.

Жан-Клод медленно выдохнул.

– Она – мой слуга.

– Действительно, – сказал Странник, – сто лет назад я мог забраться в тебя, даже не касаясь твоей прекрасной кожи. А теперь не могу. Это она дала тебе эту силу? – он приблизил свое лицо к Жан-Клоду, как только что делал со мной.

Я дернула Жан-Клода, так, чтобы они не касались, и встала между ними.

– Он мой, делиться не будем.

Жан-Клод обвил меня руками, заключая в объятья.

– Если ты оставишь нас с миром, я позволю Бальтазару и любому, кого ты выберешь, использовать меня, но по своей воле я больше никогда не буду твоей лошадкой, Странник.

Карие глаза Вилли смотрели снизу вверх на Жан-Клода. И в этих знакомых глазах светилась проницательность, пугающая глубина.

– Я – совет. Ты – нет. У тебя нет права выбора.

– Хочешь сказать, что если он займет место в совете, ты не сможешь причинить ему вред? – спросила я.

– Если у него достаточно силы, чтобы удержать место в совете, то у меня не должно получиться занять это прекрасное тело, даже прижавшись к нему губами.

– Позволь мне уточнить кое-что. Если он займет место в совете, ты все равно будешь пытаться взять его силой, потому что если ты можешь взять его силой, то у него не достаточно силы, чтобы быть в совете? Но если он не займет место, ты все равно будешь это делать.

Странник мило мне улыбнулся, удовольствие так и лилось из его глаз, глаз Вилли.

– Именно так.

– Почему с вами, ребята, все так сложно и похоже на уродскую версию «Кетч-22»? Вы не делом занимаетесь, а сплошными пытками, – сказала я.

– Ты нас осуждаешь? – спросил он. Его голос вдруг стал ниже и глубже, чем мог говорить Вилли. Он сделал последний шаг, разделяющий нас, и теперь я касалась их обоих. Их силы лились через меня, и я словно стояла меж двух разных огней, он они не обжигали. Сила Странника была похожа на силу Жан-Клода – такая же холодная и текучая, дыхание смертности, прикосновение смерти.

Сила заставила меня вскрикнуть и подняла все волоски на моем теле.

– Отвали! – я попыталась оттолкнуть его от нас, но он схватил меня за запястье слишком быстро, почти слишком быстро, чтобы успеть это заметить. Ощущение прикосновения его кожи с моей прокатилось через меня цепенящим холодом, как ледяное копье. Он рванул меня, отрывая от Жан-Клода.

Жан-Клод схватил меня за другую руку. В момент, когда он коснулся моей кожи, холод померк. Сила хлынула через меня, как поток теплой воды, и это была не его энергия. Я знала вкус этого тепла. Это был Ричард.

Жан-Клод вызвал силу Ричарда, как это когда-то делала я.

Он вытопил силу Странника из меня, как летний зной – лед. И Странник отпустил меня. Он отступил, прижимая к себе руки, как будто ему было больно.

– Жан-Клод, ты просто несносный мальчишка.

Жан-Клод притянул меня к себе, закрывая одной рукой шею, так что его пальцы касались моей кожи.

Электрическое тепло все еще перебегало с его кожи на мою, и я знала, что в этот самый момент Ричард почувствовал нашу нужду в нем, нашу необходимость.

Глава 15

Шум из дальнего прохода заставил нас всех повернуться. Я не узнала мужчину. Он был высокий, стройный, смуглый, может – испанец, может – более экзотической национальности. Все, что на нем было – пара атласных брюк с серебряной вышивкой по бокам. Одной рукой он тащил даму сердца Вилли, Ханну.

Ее тушь стекала по лицу черными слезами. Дорогая прическа все еще обрамляла лицо, и заставляла обратить внимание на ее высокие скулы и полные губы. Но теперь лицо было похоже на маску, черные слезы и ярко-красная помада, размазавшаяся по лицу, как кровь.

– Зачем ты ее сюда притащил, Фернандо? – спросил Странник.

– Мой отец такой же член совета, как и ты, Странник.

– Этого я и не оспариваю.

– Однако ты запретил ему присутствовать на этой встрече.

– Если он член совета, то пусть обращается ко мне сам, – голос Странника звучал насмешливо, – мы все – совет, но не все мы равны.

Фернандо улыбнулся. Он схватил Ханну за бисерное синее платье и разорвал его сзади. Она закричала.

Странник покачал головой, приложив руку к лицу.

– Я собираюсь ее трахнуть, – сказал Фернандо.

Бальтазар бросился к ним, но из прохода, бесшумные, как тени, появились два леопарда размером с пони.

Один черный, и один желтый пятнистый, оба достаточно большие, чтобы разорвать его на куски. Они низко и глухо рычали, двигаясь на огромных лапах между Бальтазаром и Фернандо.

Фернандо перехватил Ханну за талию, задирая ей платье так, что показались светло-голубые подвязки. Она развернулась и ударила его по лицу так сильно, что он отшатнулся. Она была очень женственна на вид, но от этого не переставала быть вампиром, и могла швырнуть его в каменную стену, чтобы он там застрял.

Фернандо ударил ее в ответ. Из разбитых губ потекла кровь. Почти потеряв сознание, она опустилась на пол.

Энергия Фернандо прокатилась через комнату, как будто до этого он держал ее под контролем. Оборотень.

Был ли он одним из тех, кто стоял сейчас у него за спиной, защищая? Возможно, но не важно, каков он на вкус. Он подтянул Ханну за платье, заставив встать на колени. И отвел руку, чтобы снова ее ударить.

Я вытащила браунинг из кармана плаща. Вилли упал на колени. Он посмотрел вверх и прошептал:

– Клыки ангела… Он пытался подняться, но не мог. Жан-Клод взял его под руки и легко поднял.

Фернандо опять ударил Ханну. Обычная пощечина отбросила ее голову, ее глаза побелели.

– Он должен очень сильно любить тебя, чтобы бороться со Странником каждый раз, когда видит, как тебя обижают.

Рука Жан-Клода на моей руке привела меня в себя. Я целилась в Фернандо. Мне пришлось выдохнуть, чтобы сдержаться и не нажать на курок. Пистолет был снят с предохранителя, но я не помнила, когда сделала это.

Почему в Фернандо, а не в котят? Верлеопарды могут покрыть разделявшее нас расстояние меньше, чем за секунду, но я знала, кто из них альфа. Уберите лидера, и кошки могут уйти играться в другое место.

Жан-Клод одной рукой поддерживал Вилли, а другая все еще была у меня на предплечье, словно он боялся, что я могу сорваться.

– Фернандо, – сказал он, – ты сделал то, для чего тебя послали. Странник вытеснен, и ему понадобится некоторое время, чтобы найти новое пристанище. Ты можешь отпустить Ханну.

Фернандо ухмыльнулся, сверкнув белоснежной улыбкой на темном лице.

– Не думаю.

Он вздернул Ханну на ноги, перехватив ее за талию и прижимая ее руки к телу, и попытался ее поцеловать.