– Всесожжение, – сказал он.

Я рассмеялась.

– Известная вампирская забегаловка.

– Но он не в вампирском районе, – сказала она, – откуда я могла знать, что это вампирский бар?

– А как на счет изображения Кристофера Ли в роли Дракулы на вывеске? – спросила я.

– Было уже поздно, и другие заведения уже не работали.

– В Университетском городке в Делмаре, вечером в пятницу? Да ладно Вам, Вики. Раньше у вас получалось лучше, – сказала я.

Она потрогала дрожащей трепетной рукой повязку на шее.

– Он меня укусил, – голос дрожал, а по лицу полилась новая порция слез.

Я вернулась к ней, положила руки на спинку ее стула, приблизила к ней лицо и сказала:

– Вы врете, Вики.

Она разразилась потоком слез, спрятав лицо. Я пальцем подняла ее лицо за подбородок.

– Черт возьми, врете хорошо, но недостаточно хорошо.

Она отдернулась от меня и вскочила так резко, что стул упал на пол.

– На меня напали, а вы заставляете меня чувствовать себя преступником! Вы – женщина! Я думала, вы поймете.

Я покачала головой.

– Не давите мне на сестринские чувства, Вики. Они не давятся.

Она сорвала с шеи повязку и бросила ее на пол.

– Вот! Смотрите, что он со мной сделал!

Если она думала, что я хотя бы дернусь, то ей лучше было бы попробовать счастья с другой девочкой. Я подошла ближе и склонила ей голову на бок. Там был довольно свежий укус вампира. Чистый, симпатичный укус, а вокруг никакого кровоподтека, который должен был бы растечься рядом с метками по ее молочной коже. Там было просто две аккуратные дырочки от клыков.

Я отошла.

– Вы плеснули в него выпивкой сразу же, как только он вас укусил?

– Да, я не хотела, чтобы он меня трогал.

– Презренный вампир! – улыбнулась я.

– Ходячий мертвец.

В ее словах был смысл.

– Спасибо, Вики. Спасибо, что поговорили со мной.

Я пошла к двери, и жестом позвала с собой Дольфа. Зебровски галантно остался с Мисс Пирс.

Дольф закрыл за нами дверь.

– Что ты увидела там в этом укусе, чего не заметил я? – спросил он.

– Если вампир запустил в тебя клыки, но не успел выпить много, у тебя останется засос. Да, обычный человеческий засос. В клыках нет трубочек, они просто прокалывают кожу, чтобы вампир мог пить кровь. Вот почему они такие маленькие. Если вампир пьет достаточно долго, то в этом месте кровь отступает, и такой отметины уже не будет. Быстрый укус ни за что не оставил бы ее такой чистенькой. Это сделал кто-то другой заранее, и заняло это значительно больше времени, чем несколько секунд.

– Так и знал, что она врет, – сказал Дольф и покачал головой. – Но я думал, что она плеснула в него не только спиртное. Я думал, что она принесла с собой что-то специально для этого.

Я покачала головой.

– Если поджечь вампира, он будет гореть, пока не отключится, или не превратится в пепел. Могут остаться фрагменты костей, но вампиры сгорают почти до тла. Для опознания не помогут даже отпечатки зубов.

– Бармен воспользовался огнетушителем из-под стойки. Свидетели говорят, что он быстро сориентировался.

Я кивнула.

– Ага, славный добрый Гарри. Просто чудо, что вамп еще жив. Я знаю, что есть люди, которые выступают резко против вампирских заведений вне их района. Они даже составляют петицию и собираются организовать что-то вроде митинга. Мисс Пирс будет отличным подтверждением того, что вампирам не место за границами своего района.

– Владелец ресторана сказал, что такая реклама его разорит.

Я кивнула.

– О, да. Против того вампира может еще быть и личный мотив. Не у самой Мисс Голубые Наивные Глазки, но у кого-то из ее знакомых, кто хотел бы его убить.

– Она может быть членом "Человек Превыше Всего". Они любят, когда горят вампы.

– Фанатичный вампироненавистник вряд ли подставил бы шею. Нет. ЧПВ могли купить ее, чтобы дискредитировать бар. Она может быть членом "Люди против Вампиров", ЛПВ, или даже ЧПВ, но не до конца верить во все это. След от укуса это доказывает.

– А мог ли вамп захватить ее сознание?

– Не думаю, но у меня появились новые интересные вопросы для твоих свидетелей.

– Например? – спросил он.

– Уверены ли они, что вампир ее попробовал? Точно ли они могут сказать, что он ее укусил? Спроси их, пахло ли от нее кровью, когда она пришла.

– Поясни, – сказал Дольф.

– Если она пришла уже с укусом, то кто-то из них мог это учуять. Может и нет, рана была довольно чистая, видимо поэтому вамп и сделал ее такой. Если бы он просто укусил ее, и оставил на поверхности кровь, то другие вампы могли бы это унюхать.

Дольф старательно записывал все в свой верный блокнот.

– Так, значит, есть соучастник – вампир?

– Он мог и не знать, что она планирует. Я бы проверила, нет ли у нее бойфренда-вампира, или, по крайней мере, не встречалась ли она с кем-нибудь из них раньше. «Бойфренд» – это слишком сильное слово для Мисс Пирс. И я бы узнала, нет ли у нее актерского образования. Проверь ее специализацию в колледже.

– Уже, – сказал Дольф, – она специализировалась на театральном искусстве.

Я улыбнулась.

– Ну, зачем я тебе нужна? Ты уже сам во всем разобрался.

– Укус, и то, что вампиры так легко горят… – он покачал головой, – Ничего из этого дерьма нет в книжках.

– Книги вообще не пишут для работы полиции, Дольф.

– Может, тебе написать книгу? – сказал он.

– Ага, как же. У тебя достаточно на нее, чтобы получить выписку с ее счета?

– Если обратиться к правильному судье, то возможно.

– Знаешь, даже если ее будут судить и признают виновной, урон уже нанесен. Петиция и митинг назначены на следующую неделю. Поползут слухи на счет этого нападения, а они быстро раздуют из мухи слона.

Дольф кивнут.

– С этим мы ничего не может поделать.

– Ты мог бы пойти, и рассказать им то, что узнал про Вики.

– Почему бы не сходить тебе самой?

– Да потому что для ультра-правых я просто вавилонская блудница. Я трусь с самым главным кровососом.

Они не поверят ни одному моему слову, черт возьми.

– У меня нет времени ходить на митинги, Анита.

– Ты считаешь, что бизнес вампиров нужно изолировать? – спросила я.

– Не начинай, Анита. Тебе все равно не понравятся мои ответы.

Я отстала. Дольф считал вампиров монстрами, от которых нужно защищать общество. В чем-то я с ним была согласна. Но я спала с одним из этих монстров. Это усложняло мое нахождение по одну сторону баррикад с Дольфом. Мы сошлись на том, что не сходимся. Это сохраняло относительный мир, и мы продолжали вместе работать.

– Если ты так не любишь вампов, то почему не купился на историю Мисс Пирс? – спросила я.

– Потому что не дурак, – сказал Дольф.

– Прости, – сказала я, – Прости, что я хотя бы на секунду подумала, что личные предпочтения могут повлиять на твою работу. Ты бы никогда этого не допустил, правда?

Он улыбнулся.

– Не знаю. Ты же еще не за решеткой.

– Если бы у тебя были доказательства совершенных мной правонарушений, то могла бы и быть.

– Могла бы, – сказал он. Улыбка померкла. Глаза снова стали пустыми, глазами копа.

– Что с твоей рукой?

Я посмотрела на повязку, словно она только что возникла из воздуха.

– Несчастный случай на кухне, – сказала я.

– Несчастный случай на кухне, – повторил он за мной.

– Ага.

– И что же случилось?

– Порезалась ножом.

– И что ты делала? – спросил он.

Я никогда не готовила дома. Дольф это прекрасно знал.

– Резала батон.

И я обратила к нему свои чистые очи. Когда-то, не так давно, на моем лице можно было прочитать все.

Любую мысль, но не теперь. Я смотрела прямо в лицо подозрительного Дольфа, и знала, что он ничего не поймет по моему лицу. Только сама по себе пустота могла сказать о том, что я говорю не правду. Но он и так знал, что я вру. Я не стала тратить ни его, ни свое время на то, чтобы придумать что-нибудь поправдоподобнее. К чему беспокоиться?